Неперехваченное исключение

Ошибка (databaseException): Enable backtrace for debug.

Поддержка пользователей UMI.CMS
www.umi-cms.ru/support

Опрос

"Квадрат Малевича за пять минут"

Виталий Овчинников

Со своей внучкой, пока она еще не выросла, я часто бывал в музеях Москвы. Старался с малых лет приобщить ее к прекрасному. К Прекрасному с большой буквы. Водить ее начал лет эдак с семи, перед самой школой – самый, вроде бы, подходящий возраст для активного восприятия окружающей действительности. Естественно, что первый поход был в Третьяковку, затем в музей изобразительных искусств имени Пушкина. И что меня, помню, очень поразило с самых первых посещений наших музеев, так это ее полное безразличие ко всем видам нереалистического искусства, чья великолепная коллекция находилась тогда в музее изобразительного искусства имени А.С.Пушкина. Мне тогда искренне казалось, что ребенок. в силу своей естественной возрастной некоторой недоразвитости больше живет не в реальном окружающем его мире, а в своем, вымышленном и непохожем на наш взрослый, детском мире. Поэтому к его восприятию должны быть ближе какие-нибудь нереалистические искусства, что-то вроде импрессионизма, абстрактного искусства, прикладного, авангардного или же, на худой конец,, примитив искусства. То есть, те виды искусства, где больше работает фантазия и воображение ребенка, чем обозначивается натура самого художника, зафиксированная его взглядом и перенесенная кистью на полотно. Однако я ошибся.

Внучка оказалась совершенно равнодушна ко всем проявлениям старо- и новомодных «измов» в изобразительном искусстве. А вот картины, написанные в реалистической манере, ее сразу же очень и очень заинтересовали. И для нее оказалось совершенно не важно, что именно было изображено на полотне. Она с одинаковым интересом рассматривала и портреты, и жанровые зарисовки, и пейзажи, и крупные драматические полотна на исторические и библейские темы. А виды моря на картинах Айвазовского ее сразу же поразили. Это было что-то новое в ее познаниях и восприятии окружающей действительности. Море она еще не видела и по существу не знала, что это такое. Она долго стояла перед большим полотном «Девятого вала», заходя, то справа, то слева от картины, то подходя совсем близко, то отходя от нее подальше. Она усердно морщила лоб, щурила или широко открывала глаза и даже шевелила губами, словно шептала что-то себе, потом повернулась ко мне и спросила:

-- Деда, а мы на море поедем когда-нибудь?

Я утвердительно кивнул головой. Естественно, что на море мы съездили. Только попозже. Через несколько лет. Однако Черное море на нее особого впечатления не произвело. И она при мне никогда не сравнивала его с морем Айвазовского. То ли забыла, то ли не находила сходства.
Нельзя сказать, что все картины, встреченное нами в музеях, были для внучки незнакомыми откровениями. Отнюдь нет. С большей частью их она была уже знакома. По иллюстрациям. По иллюстрациям однотомной энциклопедии мировой живописи, выпущенной в 90-е годы издательством «ОЛМА-ПРЕСС». Большой, красочно оформленный том с великолепными цветными иллюстрациями картин зарубежных и отечественных художников как классического стиля, так и разных там новомодных направлений. Эта энциклопедия была любимой книжкой внучки. Она могла часами играть с ней. Она клала эту энциклопедиею на свой столик, садилась рядом на свой стульчик, открывала книгу на любой странице и начинала играть в свои, не слишком нам, взрослым, понятные игры.

Поэтому многие музейные картины оказались для нее знакомы и она их встретила, как своих родных и близких.
Увидев картину Шишкина «Утро в сосновом бору», она радостно всплеснула рукми:
-- Ой, мишки мои, и вы здесь! Привет, ребята! Ну, как не скучно вам здесь без меня? Я рада вас увидеть!
На Репинского «Ивана Грозного, убивающего своего сына», она нахмурилась и сердито погрозила ему пальцем:
-- У-у-у-у! И ты здесь! Нехороший дед!
Перед Куинджевской «Лунной ночью на Днепре» она стояла долго-долго, потом вздохнула и тихо сказала:
-- А ты здесь лучше, чем у меня…
С тремя богатырями Васнецова она поздоровалась, как с родными, с каждым отдельно за руку, протягивая к ним свою маленькую ладошку:
-- Здравствуй, Алеша Попович! Здравствуй, Илья Муромец! Здравствуй, Добрыня Никитич!
Увидев Аленушку, сидящей на камне у омута, она вздохнула и тихо проговорила:
-- Здравствуй, Аленущшка! Здравствуй, родная! Ты тоже не уберегла своего братца? Не плачь! Не надо! Он вернется к тебе! Живой! Я обещаю!
И редко какую картину в музее она не прокомментировала, оставила без своего внимания, без своих замечаний, с которой она бы не поговорила, не побеседовала. И говорила она с ними, как с живыми, родными и близкими для нее существами, находя для каждой из них свои слова и свою интонацию.
И, пожалуй, единственно, кого она не прокомментировала, с кем не разговаривала, с кем не беседовала, так это был «Демон сидящий» Врубеля. Она долго, долго стояла перед картиной, стояла недвижно, не шевелясь, не произнеся ни слова, и не замечая никого и ничего вокруг. Она словно бы замерла от нахлынувших на нее внезапно чувств и эмоций. Потом вздохнула, покачала головой и пошла дальше. Больше во «врубелевских» залах смотреть ничего не стала. А на «Поверженного демона» вообще не обратила никакого внимания, глянула равнодушно и слепо. Вот и пойми их, этих будущих женщин!
Также долго она стояла и перед портретом княгини Струйской, написанным Рокотовым. Она знала про этот портрет по энциклопедии и по стихотворению Заболоцкого, которое мы с ней выучили наизусть уже давно. Но тогда она не связывала напрямую строки стихотворения с портретом на иллюстрации. И была права. Иллюстрация есть иллюстрация. Иллюстрация - это картинка, имеющая мало общего с живым человеком! Ну, сходство, конечно же, есть! Но это сходство иллюзорное, не живое! А вот теперь она стоит перед настоящим портретом княгини Струйской, серьезная, сосредоточенная и даже несколько напряженная, словно бы встретилась с самой Струйской, живой, красивой, элегантной и очень яркой женщиной, от лица которой невозможно отвести взгляда. Только глаза у этой женщины такие печальные, что впору заплакать и она тихонько, шепотом произносит строчки из стихотворения Заболоцкого:
                                     Ее глаза, как два тумана,
                                     Полуулыбка, полуплач.
                                     Ее глаза, как два обмана,
                                     Покрытых мглою неудач.
Перед Водкинским «Купанием красного коня» она ошеломленно замерла и даже рот открыла от изумления, затем восхищенно произнесла:
-- У-у-у-ххх ты-ы-ы-ы!
Но самое большое впечатление на нее произвела картина Иванова «Явление мессии народу», занимавшая тогда всю заднюю стену одного из залов музея. Трудно сказать – почему? То ли действительные размеры картины ее поразили, то ли еще что. Не знаю. Ведь она ее видела на иллюстрации в энциклопедии. Однако иллюстрация дает только общее представление о картине, и то довольно смутное. Только само произведение в натуре несет в себе мысли и чувства художника, наполнявшие его во время работы над картиной, его энергетику и его волю. И внучка была просто ошеломлена увиденным. Громадное полотно Иванова буквально заполонило ее. Она могла стоять там часами, молча вглядываясь в картину и не обращая внимания ни на кого и ни на что! Стояла, смотрела и почему-то молча вздыхала.
В залах с абстрактным и авангардным искусством она задерживаться не стала, пренебрежительно фыркнув:
-- Фу-у! И я так смогу!

Я попытался ей вразумительно объяснить смысл этих видов искусства на примере «Квадрата» Малевича, но она меня особенно слушать не стала. Она прервала меня и просто спросила:
-- Деда! А если я возьму свои краски и нарисую на листе бумаге такой же квадрат, его возьмут в музей?
Я ответил, что нет. Она спросила
-- Почему, деда? Я такой же нарисую! Такой же большой!

Ничего вразумительного на ее вопрос я ответить не смог. Потому что до сих пор не знаю ответа на этот вопрос. Ведь она, моя внучка, нарисовала его, свой квадрат. В первый же выходной, когда ей не надо было идти в садик. Акварельными красками, на большом листе белого картона! Грешен – я помог ей. Я вырезал из картона лист примерно метр на метр, разметил его и сделал карандашный контур квадрата 60х60см. Остальное, то есть, закрашивание, уже делала она. Причем, черных красок у нас не хватило. Пришлось смешивать синюю с темно коричневой. И квадрат получился. Ничего квадратик. Симпатичный. И в чем-то даже привлекательный. Я сделал для него солидную деревянную раму, застеклил и мы этот квадрат повесили в ее комнате. Квадрат, как квадрат. Ничего особенного. Черный, точнее темный какой-то квадрат. С не слишком ровными краями, с не слишком параллельными сторонами и даже не слишком тщательно закрашенный. Кое где какие-то странные темные пятна. Так сказать, пятнистый квадрат. В правом нижнем углу квадрата, наискосок надпись витиеватая. АНЕЧКА. Опять грешен – надпись делал я. Внучка только обвела буквы своей рукой. Ну, что ж поделать, если она еще и писать-то не умела. А я, глядя на него, до сих пор задаю себе вопрос, на который никак не могу ответить. Потому что на него, наверное, и не существует ответа.

И с появлением этого квадрата жизнь моей внучки резко изменилась. Сначала его увидели подруги со двора. И началось столпотворение. Ребятишки до десятилетнего возраста со всех ближайших дворов перебывали у нас практически полностью. Смотрели пресловутый квадрат. А потом началась школа – первый класс. Слава о «Аничковом» квадрате пришла и туда. Классный руководитель на классном собрании попросила Аниных родителей принести квадрат в школу. В школе была класс, где размещались образцы творчества учеников школы. Квадрат повесили туда. А потом он переместился в городскую картинную галерею, как один из образцов детского творчества учащихся города. Внучка получила кучу грамот за свое выдающееся творение. Дальше – больше! О внучкином квадрате появилась статья в городской газете, затем – в областной! На областном конкурсе детского творчества ее квадрат получил Первую премию с денежной премией в целых пять тысяч рублей – сумасшедшая по тем временам сумма. А в 2004 году, когда она училась в седьмом классе, ее пригласили участвовать в международном конкурсе «Одаренные дети», проходившем под эгидой Московского Гуманитарного Университета. Она заняла первое место в своей подгруппе и ее пригласили учиться в Суриковское училище. Пригласили без экзаменов.
Самое поразительное здесь то, что рисовать внучка не умела и никакими склонностями к живописи не обладала. Ей не хотелось рисовать! И не тянуло ее рисовать! И ни в какое Суриковское она учиться не пошла. Она учится сейчас в техническом ВУЗЕ. И о своем квадрате она даже сейчас, по прошествии стольких уже лет, без дрожи говорить не может. Ее передергивало от одного слова - квадрат. А картина так и осталась в городской картинной галере. Так и висит там до сих пор. И я, бывая там, гляжу на это наше с ней творение и задаю себе вопросы, на которые не нахожу ответа.

Так что же такое особенное мы с моей внучкой сотворили десять лет назад за каких-нибудь пять минут, что до сих пор вызывает ажиотаж среди жителей города. Я здесь отбрасываю время на подготовительные работы, которые вел я, а не внучка. Но пять минут - это точно! Не больше! Плюс еще потом моя возня с рамой и застеклением! Тоже считать не будем!Берем чистое или, как говорят технологи, машинное время операции. Всего пять минут! Пять минут "делов", а в картинной галерее города у этого "шедевра", у этого "произведения искусства", то есть, квадрата, всегда стоит народ! И чего, спрашивается, глазеют?! Чего еще там можно увидеть, кроме элементарного, небрежно «намалеванного» квадрата?! Ничего!!! Но они смотрят! И многие из них всерьез уверяют о мистическом воздействии этого квадрата на их психику! В городе возникло общество поклонников Анечкиного квадрата. Есть место в одном из домов культуры, где они собираются, проводят свои радения! А потом пошли разговоры о том, что Анечкин квадрат излечивает от некоторых болезней. Психических, нервных, простудных. И во время сезонных эпидемий гриппа "на прием" к нему образовываются целые очереди заболевших! И говорят, что многие вылечиваются! Им становится лучше! Все это было бы смешно, если бы не было так так печально! Что это - эпидемия всеобщего помешательства или здесь скрывается что-то более серьезное? Не знаю! Не знаю!

Ведь мы с внучкой, невольные авторы этого "выдающегося" произведения местного изобразительного искусства, совершенно искренне убеждены что наше «творение» не имеет никакого отношения к произведениям искусства. Подобная точке зрения у нас с ней не вызывало ни малейших сомнений. Ни у меня, ни у внучки. Какими могут быть настоящие произведения искусства на самом деле, внучка видела в музеях. Такие произведения за пять минут не создают. Свою картину Иванов писал 25 лет. И даже для того. чтобы написать правдоподобную ее копию, понадобится несколько лет напряженнейшей работы мастеров художников. Тем самых людей, которые владеют мастерством живописца и умеют рисовать! А рисовать сможет далеко не каждый! Попробуйте-ка вы нарисовать чей-нибудь портрет! Рискните! Я думаю, что из сотни попробовавших, получится что-либо правдоподобное у двух-трех, не больше! Талант или способности воспроизводить окружающую нас действительность на бумаге или полотне рождается не так уж часто. Кое чему можно и научить. Если только начать учить еще с детского возраста. Именно так поступали в Академии художеств, созданной при Петре Первом. В нее брали детей крепостных с 6-7-летнего возраста, не проверяя даже их художественных способностей. Учили с самых азов! И художником становился каждый из них. Кто хорошим, кто – плохим. А кое кто и выдающимися!
Но если не хочется учится, не хочется горбатиться, не хочется гнуть спину над мольбертом, а хочется всего сразу, в один момент! И славы, и почета, и признания, и денег! Ну, ладно, с деньгами сложнее, тогда хотя бы славы, хотя бы разговоров обо мне! В этом случае путь один - во всю твердить о своем особом взгляде на окружающую нас действительность и своем неповторимом пути в искусстве! Я не хочу и не буду копировать этот «поганый» мир! Мне он не нравиться! Я буду писать только лишь о собственных впечатлениях, о собственном взгляде на этот мир! Я пропускаю этот мир через себя и он выходит у меня на полотне таким, каким я его вижу! Не таким, каким видите его вы, а таким, каким вижу его я! И тогда мы, обычные люди, видим на картинах бог знает что! Беспорядочную мешанину красок, геометрических фигур и уродливых человеческих лиц. И нам говорят услужливые чиновники от искусства и представители около художественной интеллигенции, что все это – современное искусством! Так называемое, передовое Авангардное искусством! Искусство будущего! И сыплется на нас с бесконечного ряда прославляемых полотен заключенные в массивные рамы квадраты, окружности, треугольники, кубы, многоугольники; люди, непохожие на людей; пейзажи в виде гниющих помоек; природа, похожая на землю после атомной войны и так далее и тому подобное. Все то самое, что не требует для своего изображения никакого мастерства и можно намалевать на полотне с закрытыми глазами левой ногой или пдаже правой пяткой. А началось все это когда-то еще с квадрата Малевича!
Откуда идет это, так называемое, современное искусство? И почему оно так непохоже на наш действительный мир, почему оно так не эстетично, так некрасиво? Ответ простой. Есть категория людей, не любящих красоту. Любую красоту. Начиная от женской и кончая природной. Они чувствуют себя рядом с красотой дискомфортно, неуютно. Им ближе помойка, чем клумба с цветами. И они затаптывают клумбы, затаптывают цветы. Не обращали внимания? Зря! Маленький пример. В начале 80-х годов в городе Донецке пришло новое начальство. Город был до жути пыльный, грязный, неуютный. И другим он не был никогда. Словом – шахтерский миллионный город. Новое начальство решило облагородить город. И начать решили с посадки в городе цветов, с роз. На улицах города появились клумбы с цветущими розами. Утром городские власти высаживают на клумбах цветущие розы, ночью жители города вытаптывают эти розы. Городское начальство решило не сдаваться и продолжать свою деятельность. Жители города – тоже! Война шла три года! И жителей города приучили к тому, что розы теперь - неотъемлемая часть лица города, что розы – это красиво! Теперь город Донецк – один из красивейших городов страны. Таких примеров варварского отношения людей к красоте можно привести множество! Вот совсем недавний! В Питере в этом году решили вывесить на Невском копии картин русских художников, выполненных в антивандальном исполнении. Благородная идея – ничего не скажешь! Пусть жители города в натуре увидят то, что является нашей национальной гордостью! Так вот, эти картины пытались ломать и выламывать из стен! А когда убедились, что сломать картины невозможно – стали пульверизаторами с краской писать на них бранные слова и просто закрашивать их! Красота раздражает некоторую часть нашего населения! Поэтому – ату ее из нашего изобразительного искусства! Вот это и есть наше Авангардное искусство!
Ну, а мы вернемся к нашим квадратам, к квадрату Малевича и к квадрату моей внучки! И сразу вопрос - если квадрат Малевича считается выдающимся произведением искусства, то почему то же самое нельзя сказать и о квадрате моей внучки?! Ведь его зовут в городе Анечкиным квадратом. Таким образом, есть квадрат Малевича, но есть и Анечкин квадрат! Хотя, если откровенно, язык не поворачивается назвать этот Анечкин квадрат произведением искусства. Ведь дети всего мира до Малевича спокойно рисовали подобные квадратики и квадраты на листках бумаги и не догадывались заключить их в рамки и повесить на стену. Просто мысли такой в голову никому не приходило! А я вот взял обыкновенный детский рисунок семилетней девочки, заключил в рамку и повесил на стену. И что дальше? А дальше получается очень большая странность. Этот детский рисунок ни с того, ни с сего вдруг стал известнейшей картиной небольшого подмосковного города, своего рода, местной достопримечательностью, знаменитостью местного значения. Будь я поумней, понаглее, да «понахрапистей», то можно было бы здесь создать такой пиар, что об Анечкином квадрате заговорила бы вся Москва. Но я этого не сделал И до сих пор не сожалею об этом.
Но что отсюда вытекает? А отсюда вытекает следующее: квадрат, нарисованный или написанный обычным человеком – это просто квадрат и ничего более. А квадрат, написанный в свое время известным художником Малевичем – это что-то из ряда вон выходящее! А куда же тогда девать квадрат моей Анечки? Ведь если бы я его не вставил в рамку, да не застеклили и не повесил на стену – он так бы и остался просто детским рисунком! И о нем бы никто никогда ничего не узнал и не было бы столько разговоров о талантливой девочке в семь лет написавшей свой квадрат, так называемый, Анечкин квадрат, который не хуже квадрата Малевича. Правда, девочка эта никогда не отличалась склонностью к живописи и ничего больше этого пресловутого квадрата в своей жизни не нарисовала и не собирается рисовать! Но это уже другой разговор!

Так что же это такое – квадрат Малевича? Выдающееся произведение искусства 20-го века или же выдающаяся мистификация 20-го века?! Обладает ли квадрат Малевича художественной ценностью? Если – да, то почему бы не сказать то же самое и о квадрате моей внучки! Но мне говорят, что о квадрате вашей внучки того же самого сказать нельзя! Я спрашиваю – почему? Мне отвечают – да потому! Это, мол, разные квадраты! Самое здесь печальное знаете что? Если взять с десяток копий квадратов Малевича и один квадрат самого Малевича и повесить их все в зале музея, то никто не определит, какой именно из этих квадратов есть квадрат Малевича! Это могут сделать только эксперты, взяв в руки сами картины. Так что же отсюда вытекает? А вытекает элементарная мысль, что любой квадрат, заключенный в раму и повешенный на стену, должен и будет обладать на посетителей таким же воздействием, как и сам квадрат Малевича! То есть – никаким! И все эти бесчисленные рассказы о потрясающей силе психологического воздействия квадрата Малевича на людей являются самовнушением экзальтированных барышень, элементарнейшей выдумкой или плодом больного воображения. И ничем более! Вспомните сеансы Кашпировского и его последователей! Это примерно то же самое – пустота, возведенная на пьедестал!

Снова повторимся со своими вопросами. Что же это такое квадрат Малевича и откуда он взялся в истории нашей Российской и мировой культуры? Есть такая точка зрения, о которой высказался Горький в одном из своих писем Леониду Андрееву в начале 20-го века. Горький сказал, что квадрат Малевича – это злая шутка нетрезвого Малевича, сделанная им на спор со своими товарищами в одном из ресторанов тогдашнего Петрограда. Малевич, находясь в большом подпитии, заявил, что он может поставить свою подпись на любой чепухе, запечатленной на холсте, хоть на черном квадрате, и обыватели все равно будут восхищаться и восхвалять его картины. Компания тут же поехала в мастерскую, где Малевич на одном из холстов, закрепленном на подрамнике и готовом к живописи, тут же, в течение каких-то пяти минут, написал квадрат и поставил свою подпись. О квадрате сразу же заговорили в интеллигентной среде Петрограда. А вскоре, 19 декабря 1915 года, он был выставлен на «Последней футуристической выставке картин 0,10» в Петрограде. И произвел буквальный фурор среди обывателей и всей Российской интеллигенции. И еще одни слова Горького про квадрат Малевича примерно тех же лет. Квадрат Малевича - это вызов, это плевок в лицо прогнившего буржуазного общества, совсем потерявшего ориентиры прекрасного и погрязшего в созерцании собственных экскрементов. Никто еще за всю историю существования человечества не говорил этому человечеству так ярко и так открыто о его пустоте и ничтожестве.
Что испытывает обычный интеллигентный человек с нормальной психикой, впервые увидевший квадрат Малевича, самую известную из всех, написанных человеком картин, на земле? Естественно, что шок! Шок и изумление от примитивности увиденного. И это, мол – все?! Появляется крамольная мысль – меня просто дурачат, обманывают?! Ну, не может эта «чепуха» считаться выдающимся произведением искусства! Да я вам таких квадратов за день с десяток «намалюю»! Но потом, успокоившись, он пытается размышлять. Хорошо, пусть это будет примитивщина, пусть это будет чепуха, пусть это будет издевательство над здравым смыслом. Но люди-то смотрят на него уже почти сто лет. И не просто смотрят, но еще и восхищаются, и во всю хвалят. Может, я чего-то не понимаю? Вон рядом стоят и все смотрят. С благоговейными, неземными какими-то лицами. И никто не возмущается! Он растерян, он подавлен, он презирает себя за свою серость, за свою необразованность, за свое бескультурье, за свою дремучесть. Но изо всех сил сдерживается, старается не показать своей культурной дикости. Стыдно! Люди увидят и догадаются. Поэтому он делает умное лицо и тоже начинает усиленно вглядываться в этот квадрат. Но ничего в себе не ощущает, кроме элементарного раздражения. И от этого раздражения начинает злится. Но уже на себя. На свою непонятливость. И он берет себя в руки, собирается с духом и тоже делает благоговейное лицо, и тоже испускает из себя восхищенный многозначительный вскрик! Мн-да-а-а! Могут же люди-и-и!

И все! Спектакль окончен! Теперь можно и вздохнуть! Слава богу, он не сорвался! Он выдержал свою роль до конца! И ему не приходит в голову, что стоящие рядом посетители музея испытывают примерно те же самые чувства, что только что испытал и он. Ему кажется, что это только он один такой «дурак». Поэтому он всегда теперь будет показывать окружающим, как сильно на его психику подействовал квадрат Малевича. И он начинает выдумывать всякие невероятные истории о воздействии квадрате Малевича на него самого, на его родственников и знакомых. И настолько увлекается своими фантазиями, что даже начинает верить в то, что сам рассказывает. И начинает чувствовать себя особенным, чуть ли не избранным и поглядывает теперь на людей свысока. Все! Квадрат Малевича на него по настоящему подействовал! Разве это не доказательство его силы и могущества? Ура квадрату Малевича – самому гениальному и самому пустому произведению изобразительного искусства на земле! Ура! Ура!

Кстати, истинным автором самой идеи "Чёрного квадрата" был вовсе не Малевич, а большой шутник и "эксцентрик" - французский журналист, писатель и художник Альфонс Алле(см. ниже).