Главный вопрос мировой повестки дня следующих 20 лет – что произойдет с Китаем? Какой будет его стратегия развития? На этот вопрос дает ответ огромный по своему размеру (почти 500 страниц) доклад «Китай-2030: построение современного, гармоничного и креативного общества с высокими доходами». Авторы доклада – Всемирный банк и Центр исследований развития госсовета КНР. Этот центр – важнейший исследовательский институт, разрабатывающий стратегию развития для самой верхушки политической иерархии Китая. Более того, проект «Китай-2030» – это фактически программа Ли Кецяна, премьера госсовета и второго лица в новом руководстве Китая.

Доклад основан не только на экспертных мнениях, но и на всех (!) сколь угодно значимых (даже узкоспециализированных) научных статьях, связанных с экономикой Китая. Документ настолько обширный, что его невозможно описать в рамках одной статьи, поэтому мы остановимся на тех частях или идеях, которые показались нам наиболее существенными.

Во-первых, чрезвычайно важен самый первый параграф основной части доклада «С начала XVI в. до середины XVIII в. экономика Китая была самой большой в мире... Страна испытала катастрофическое падение с 1820 по 1950 г., а начиная с 1978 г. – блистательный рост». Именно эта фраза демонстрирует то, как руководство Китая, да, пожалуй, и вся страна, видит общий план своей истории. Поднебесная империя в течение тысячелетий была центром мировой цивилизации, самой мощной державой мира. В этих масштабах 100–150 лет падения – всего лишь небольшое отклонение от долгосрочного тренда. Доклад фактически говорит о том, что к 2030 г. Китай станет (или, если принять китайский взгляд, вернет себе позиции) первой страной в мировой экономике – как, например, Великобритания в 1870 г. или США в 1945 г.

Во-вторых, стоит ожидать постепенного замедления роста с 8,5% в год в 2011–2015 гг. до 5% в 2026–2030 гг. Это связано с рядом факторов. Уменьшится роль индустриализации – перемещения ресурсов из сельского хозяйства в промышленность. С ростом капитала по отношению к рабочей силе уменьшится роль накоплений как фактора роста. Китай постареет. К 2030 г. доля пожилого населения достигнет уровня сегодняшних Нидерландов или Норвегии – 22–23%. С ростом доходов населения и развитием экономики уменьшится или пропадет преимущество низкой базы, когда даже самые простые экономические реформы дают существенные результаты с точки зрения экономического роста.


В-третьих, через весь документ проходит ключевая мысль:Китай уже исчерпал или вскоре исчерпает преимущества догоняющего роста. Экономисты называют догоняющим рост страны, которая находится далеко от границы производственных возможностей и которая сравнительно бедна. При такой ситуации стратегия роста понятна – строить и улучшать инфраструктуру, открыть страну для торговли и конкуренции, для максимально быстрого привлечения лучших мировых технологий и методов организации бизнеса, точечно использовать государственное вмешательство там, где есть провалы рынка. Такая стратегия действительно может трансформировать страну из бедной в страну среднего достатка. Но в названии документа говорится о построении «современной» страны «с высоким доходом». Именно поэтому авторы признают, что успешная до сих пор догоняющая стратегия развития Китая, превосходно работавшая в последние 30 лет, уже не может быть стратегией на следующие 20 лет.

В-четвертых, какой будет новая стратегия роста Китая? Ключевое слово в названии документа – построение «креативного» общества. Авторы документа признают: «Когда развивающаяся страна достигает передового уровня производительности, очевидной стратегии развития «сверху» нет. Прямое государственное вмешательство может замедлить рост, а не помочь ему. <...> Частный сектор должен играть лидирующую роль, а государству необходимо занять лишь поддерживающую <...> роль». Другими словами, Китай перестанет выглядеть как Олимпийские игры в Пекине – как результат направленных государственных усилий по развитию. А станет больше походить на Олимпийские игры в Лондоне – главенство индивидуальности, где государство играет лишь вторую роль. Отойдут на второй план государственные мегакорпорации и банки, снизится роль государства в распределении ресурсов и управлении экономикой. Именно кардинальное уменьшение роли государства и увеличение роли частных компаний –первое из «шести ключевых направлений новой стратегии».

В-пятых, еще одна ключевая фраза – построение «гармоничного» общества. Авторы доклада признают, что одна из главных проблем китайского общества – неравенство в доходах и в богатстве. Главная задача в построении «гармоничного» общества – создание равенства возможностей. Под равенством возможностей подразумевается в первую очередь одинаковый доступ к образованию, здравоохранению и другим социальным благам вне зависимости от социального статуса или места жительства (в городе или деревне).

Чем отличается стратегия роста Китая от стратегии роста России? Первое отличие в том, что весь документ «Китай-2030» построен на том, как достичь цели, установленной в первом параграфе: стать первой и самой великой страной мира. В России сейчас главная мантра – стабильность. Стабильность, может быть, и хороша сама по себе, но она есть синоним стояния на месте, в то время как Китай хочет и может бежать вперед.

Второе отличие в том, что, хотя руководство России и говорит о модернизации (что похоже на стратегию «Китай-2030»), де-факто экономическая стратегия России скорее похожа на китайскую стратегию прошлых лет. Рост и доминирование госкомпаний, миллиарды долларов на государственные мегапроекты – это как раз то, от чего Китай собирается избавляться. А ведь Китай хочет к 2030 г. достичь ВВП на душу населения лишь в $16000 в год – ненамного больше, чем подушевой ВВП в России сейчас. В отличие от намного более богатой и развитой России Китай уже сегодня, при подушевом ВВП в $5400, решил, что стратегия развития с доминированием госсектора исчерпала себя.

Третье и, пожалуй, самое главное отличие стратегии Китая до 2030 г. от России заключается в том, что китайские авторы понимают: «Успех [стратегии] потребует сильного лидерства, приверженного [достижению этих целей] <...> и одновременно чувствительного [к интересам общества], которое бы обеспечило <...> поддержку и участие общества в реформах». К сожалению, в России сила лидерства направлена скорее на борьбу с креативным классом, а не на вовлечение его в управление страной.