Неперехваченное исключение

Ошибка (databaseException): Enable backtrace for debug.

Поддержка пользователей UMI.CMS
www.umi-cms.ru/support

Опрос

Будущее. Часть III. В соавторстве с жизнью.

Привычным способом рассмотрения будущего является вариация прошлого — лучше, больше, иначе, чем было раньше. Как выглядит создание будущего с «чистого листа» и что это требует от нас?

Первую часть интервью можно прочитать здесь: Будущее. Часть I. Где его найти?

Вторую часть интервью можно прочитать здесь: Будущее. Часть II. Вкус настоящего

— Итак, что собой представляет будущее «с чистого листа», не основанное на прошлом, и как его создать?

— То, как работает мозг, без специального вмешательства, по умолчанию, делает будущее версией прошлого. Если же ты решил бросить вызов статусу-кво и перейти на следующий уровень, тебе предстоит научиться рассматривать будущее иначе, чем это происходило до текущего момента.

При таком подходе будущее перестает быть «местом» реализации твоих амбиций, основанных на улучшении прошлого, и становится «местом» выражения фундаментально важного для тебя в соответствии с тем, что зарождается вокруг.

— А амбиции не могут быть важными?

— Думаю, что не могут. Амбиция — это создание внешнего результата для того, чтобы что-то доказать. Наверное, так можно пояснить слово «амбиция». А та цель, про которую я говорю, является выражением того, кем я вижу себя уже сейчас, мне ничего никому доказывать не надо. Цель — как проявление того, кем я являюсь. Я транслирую то, что мне важно, и со временем, действуя в соответствии с этим, в настоящем создаю определенного рода результаты.

— Что в этом контексте означает слово «зарождается»?

— Если перестать всё время фокусироваться на себе, своих амбициях и перенести внимание наружу — туда, где, собственно, и происходит сама жизнь, — то можно увидеть, что там, «в жизни», что-то востребованно, что-то отмирает, а что-то, наоборот, «хочет произойти» — зарождается. Здесь невозможно говорить об объективности: каждый из нас имеет шанс соединиться с жизнью и увидеть, какое «будущее» зарождается для него. Можно сказать, что «быть человеком» — это «быть определенным взглядом» на то, что зарождается вокруг, и способствовать реализации такого «зарождения».

— А если попроще?

— Мы, как правило, осуществляем действия, чтобы в будущем, которое наступит потом, появились те результаты, которые нам важны сейчас, основываясь на том, что у нас было в прошлом. Это стандартный взгляд на прошлое, настоящее, будущее и нашу роль во всём этом.

Альтернативный способ смотреть на будущее можно назвать «будущее-сейчас», потому что если обратить внимание на то, как жизнь проживается (не на то, как она концептуализируется, а на то, как она переживается в реальном времени), то в проживаемой жизни мы всегда находимся сейчас. И вот в этом сейчас — единственно доступном для нас времени существования — каждый может увидеть определенные возможности будущего, еще не реализованные, но уже присутствующие в «сейчас», а не в «потом».

— Не то чтобы это было попроще… И что за новый термин «будущее-сейчас»?

— Это альтернатива представляемому нами мысленно «будущему-потом». Это то, что «накатывает» на нас, зарождается и реализуется сейчас. Таким образом, будущее приближается к «сейчас», зарождаясь в жизни вокруг нас, а не мы приближаемся к «будущему-потом».

— И как это связано с работой мозга?

— В текущую эпоху эволюции человечества стандартный режим работы мозга устроен так, что мы всё время видим вокруг себя какую-то версию прошлого. Можно сказать, что никакого будущего у нас и нет: всё предопределено историей нашей жизни, биохимическим составом мозга и внешними раздражителями, которые мозг сканирует на предмет возможной опасности. Это полностью определяет всё, что возможно для нас. Без специального вмешательства мы в ловушке автоматизма работы мозга.

Только не забывай: «внутри мозга» нет никакого сознания (или подсознания). В нем происходит только нейронная активность, которая в качестве предполагаемого будущего использует вариации на тему прошлого. Такая настройка способствует выживанию. Она требует минимального ресурса для идентификации опасности и противостояния ей. Но этот же автоматизм можно направить и на что-то другое.

— Здесь, я так понимаю, речь не идет о выживании в прямом смысле?

— Безусловно. Мы заинтересованы только в разговоре о социальном выживании (мало кого из наших читателей интересует физическое выживание в джунглях). Социальное выживание означает «доминировать, выглядеть лучше других, всегда оказываться правым». Люди хотят чего-то, что было бы больше или лучше того, что было в прошлом: больше денег, лучше жену, красивее тело. Всё «лучше, чем было раньше» или «лучше, чем у соседа». И это носит сравнительно-конкурентный характер. То есть все возможности, которые человек видит без специального вмешательства, в свете того, как работает мозг, — это конкурентно-амбициозные возможности, основанные на том, что было в прошлом.

Будет неверно сказать, что мы действительно этого хотим, скорее, это то, что имеем, — унаследованный автоматизм, который получили, родившись в мир людей, а им, в свою очередь, он достался схожим путем и так далее.

Результат: мы повсеместно проживаем жизнь, не сильно отличающуюся от жизни неандертальца… Только в нашем случае нужно не мамонта убить, а взобраться на вершину какой-либо социальной пирамиды.

Очевидно, что это очень ограничивает то, что возможно для каждого. Мы живем в клетке, даже не осознавая ее стен: для нас они прозрачны и не видны. А клетка тем не менее есть, и всё, что видит человек, является улучшенной версией прошлого. Мы «не сделаны» так, чтобы обращать внимание на то, что зарождается вокруг. Для перестройки автоматизма мозга нам требуется специальная практика и специальные методы, чтобы в будущем могло появиться что-то, кроме «улучшенной и скорректированной версии прошлого». Если человечеству не удастся совершить этот «эволюционный переход», то при текущем уровне технологий и индустриализации история планеты Земля закончится в ближайшее время.

— Можно это как-то доступнее сказать?

— Предлагаю вместо того, чтобы рассматривать будущее как возможность когда-нибудь реализовать свои амбиции, начать воспринимать его как нечто зарождающееся вокруг с вопросом: «Каким образом я могу повлиять на окружающую меня жизнь?».

— Получается, это другая модель будущего?

— Можно так сказать. В стандартной модели я двигаюсь из прошлого через настоящее в будущее, совершаю какие-то действия, чтобы в будущем появились результаты (которые будут для меня благоприятны и по возможности сделают меня счастливым). Если вдуматься, это взгляд «зрителя» на жизнь. Если я «наблюдаю» за жизнью, то вижу, как жизнь протекает перед моими глазами, а это происходит именно так — из прошлого в настоящее и потом в будущее. Как зритель в театре: есть первый акт — это прошлое, есть второй акт — это настоящее (текущая эра моей жизни). Третий акт мне неизвестен, и он будет потом, — это будущее.

— Так… это интересная аналогия. Расскажи подробнее.

— Если я — зритель, то смотрю на происходящее на сцене с точки зрения того, что повествование разворачивается передо мной из прошлого в будущее, верно? Но если я — автор, то для меня пьеса живет совершенно другим образом.

— Что ты имеешь в виду?

— Для автора пьеса происходит не из прошлого в будущее, а из будущего в настоящее. Если я — автор пьесы, то происходящее на сцене (настоящее в нашей аналогии) должно соответствовать тому, что будет в следующем акте (будущем). Если я знаю, например, что в третьем акте главный герой женится, он во втором не может погибнуть. А если я — зритель, то в неведении слежу за происходящим… наблюдаю. Если так на это посмотреть, то стандартный способ рассматривать будущее на сегодняшний день — подход зрителя.

— Но мы же действительно не знаем, что будет в будущем?

— В общем да, но не совсем. Для того чтобы использовать эту аналогию целиком, давай добавим в нее еще два аспекта. Будем считать, что сценарист жизни — это отдельная фигура, назовем ее «сама жизнь». И даже она еще не полностью разобралась с финальным вариантом сценария. Кроме того, заметим, что на сцене есть актеры, и одного из них мы привыкли называть «Я».

— Сколько всего у нас сущностей получается в этой истории?

— Есть главный сценарист — сама жизнь. Будем считать, что она есть сама по себе, есть актеры, и одного из них в пьесе зовут Я, и этого невозможно избежать. Дальше интереснее: есть сущность зрителя, она точно доступна мне. Собственно, как правило, именно в ней я и провожу жизнь. Однако есть еще одна, менее очевидная, вакантная сущность — соавтор пьесы. То есть каждый из нас может быть «актером-зрителем» или «актером-соавтором». Это можно соотнести с сознанием и самоосознанием — у каждого из нас есть «оборудование» (мозг), необходимое для этого действа.

— И как это связано с прошлым и будущим?

— Пьеса под названием «Жизнь» выглядит очень по-разному с точки зрения зрителя и с точки зрения соавтора. Зритель просто смотрит, и повествование развивается перед ним из прошлого в настоящее и затем в будущее. Обрати внимание, как люди традиционно относятся к жизни: пытаются предсказать сценарий развития событий и как-то использовать его в собственных интересах.

Однако соавтор «знает» или, как минимум, «влияет» на то, куда всё это идет и как закончится пьеса. Он создает третий акт вместе с автором. И второй акт (настоящее), и актеры, и их возможности — всё это выглядит для него совсем иначе, чем для зрителя.

— И как это связано с сущностью «актера»?

— Отличный вопрос! Если речь идет об «актере», который, с другой стороны, зритель, то он играет совсем иную роль, нежели «актер», который также соавтор. «Актер-зритель» переживает за то, что произойдет, и ожидает будущего с опаской, стараясь сделать так, чтобы было получше или по крайней мере не хуже. Для «актера-соавтора» жизнь — это возможность действовать в соответствии с реализацией будущего, которое он, как соавтор, задумал (разумеется, в партнерстве с автором — самой жизнью). Он живет с вопросом: «Что потребуется сейчас для того, чтобы всё получилось?». Ключевое различие сценариста и зрителя: зритель пытается предугадать будущее, основываясь на прошлом, сценарист же это будущее создает. Соавтор в текущем акте (настоящем) видит, как зарождается третий акт (будущее), и может принять участие в этом событии. Для него то, что происходит во втором акте пьесы, полностью сформировано третьим актом.

— Выглядит заманчиво!

— Не только выглядит. Созидание в соавторстве с самой жизнью формирует такое качество жизни, которое не идет в сравнение ни с какой, даже самой комфортной версией выживания (даже той, которая включает личные самолеты, внушительные финансовые активы и т. д…). Но для того чтобы получить «должность соавтора жизни», есть определенные условия. Работодатель под названием «сама жизнь» располагает очень широким выбором.

— То есть бесплатный сыр бывает только в мышеловке. И какие же условия?

— Здесь аналогия про сыр работает иначе: можно сказать, мы — в мышеловке, а сыр находится снаружи, надо только сделать выбор: выйти из мышеловки. И в нашей аналогии выйти из мышеловки означает перестать сужать сценарную линию до того, что произойдет с актером, которого ты привык называть «Я». Для каждого из нас это, конечно, ключевой персонаж, но для самой жизни… Знаешь ли, скучно сотрудничать с таким «зацикленным» соавтором… Получается «ограниченный сценарий». Жизнь «увольняет» такого соавтора по причине профнепригодности.

Мы оказались перед дилеммой: быть зрителем или соавтором в пьесе под названием «Жизнь». Да, нужна определенная смелость, чтобы перестать «париться» за персонажа «Я» и встать на сторону самой жизни. Хотя… в конце всё для всех заканчивается одинаково. Смешным образом мы даже и до третьего акта не доживаем: никто из нас никогда не окажется в будущем, вся наша жизнь — второй акт. Весь вопрос в том, что собой представляет для человека третий акт — потенциальную угрозу или возможность творить в танце с эволюционирующим духом. Второй вариант дает качество жизни под названием «счастье». И вот необходимо выбрать, готов ли я рискнуть иллюзией контроля и защищенности от жизни посредством того, что я буду наблюдать, переживать и заботиться о том, чтобы мой персонаж выглядел хорошо на фоне других, или я плюну на всё это, встану на сторону самой жизни и позабочусь о том, чтобы тот, кого я привык называть «Я», действовал в соответствии с тем, что я создаю в соавторстве с жизнью. У меня не вызывает сомнений, что тому, кто на это готов, жизнь предоставит ведущую роль в своей пьесе. Для меня выбор очевиден.