Публикации

• С.Б.Переслегин и Е.Б.Переслегина
• Материалы Клуба Товарищей ВИИЯ КА
• О связи здоровья, психологической войны и политики
• О содержании проектных балансов и проектных образованиях
• Сфера идеального и эволюция концепции Бога
• Литературные концепции новых социальных систем
• Дискуссионные статьи
• Русский Мир: цивилизация многих народов (А. Неклесса)
• Над крейсером подняли Черный Флаг. Квантовый Мiръ и война символов.

Новости

Архив новостей

Опрос

Видео-галерея

Лекция С.Б.Переслегина, прочитанная в "Киевском дискуссионном Клубе Дилетантов"

Интервью С.Б.Переслегина на РОШ-2 в Димитровграде

Фотогалерея

Над крейсером подняли Черный Флаг. Квантовый Мiръ и война символов.

В качестве эпиграфа

Есть в России такие места,

По которым с волненьем проходишь,

И священными - их неспроста

Называют в народе

(Уилтон Джон Браун (1970 г., Австралия))

16 октября 2011 года на крейсере Аврора группой художников-анархистов был поднят черный пиратский флаг.

Часть первая. Символы.

Экзистенциальные всхлипывания по пиратской романтике

А я бы так смог? Мы в молодости пели пиратские песни – а они взяли и сделали, причем, Сделали в том самом смысле: «Удача - миф! И эту веру сами мы создали, поднявши Черный Флаг!» Они подняли символ  вольницы, символ  неповиновения на символе революции. Они не испугались! Они оторвали задницы, легко взлетели на мачту и развернули «Веселого Роджера»

Мы пьем за яростных, за непокорных,

За презревших грошевый уют.

Вьется по ветру Веселый Роджер,

Люди Флинта песенку поют.

Они не вкладывали большой смысл в свое протестное действие. Действие само по себе создало смысл, который мы еще долго будем распаковывать, как тот известный холостой выстрел носового орудия в октябре семнадцатого.

Кто хочет жить, кто весел, кто не тля –

готовьте ваши руки к рукопашной!

А крысы пусть уходят с корабля-

Они мешают схватке бесшабашной.

Пиратская романтика. В наших 80-х она еще жила и она была  частью нашей жизни и некоторым сакральным внутренним символом, который создавался на мутных кухнях общаг универов и институтов, в стройотрядовских балкАх где-нибудь в Западной Сибири и приполярном Урале. Эти символы, эти песни образовывали  какой-то особенный внутренний мир. И если  ты  принимал его,  если ты пел эти песни, -  ты становился членом этой пиратской шайки, единство которой зиждилось на символах, как на ценностях.

И есть один закон у нас

Не на суше мили мерить

В дружбу верить и в компАс

И в попутный ветер верить

Огни созвездий - наш маяк,

К чему компАс нам или лаг?

Сердца отчаянных бродяг

Ведет чужое горе.

Святая Дева, Черный Стяг!

Святая Дева, Черный Стяг!

Святая Дева, Черный Стяг!

И пенистое море…

И каждый был готов заплатить за ощущения  внутренней свободы:

А я умру на стеньге

За то, что слишком жил,

и все не по закону…

И этот экзистенциальный протест был не против власти, не против чего- или кого-либо, не Сизифовское неповиновения богам. Это был внутренний манифест  вольницы  в зарегулированном идеологическими догмами государстве. Какими мы были наивными и не предполагали, что зарегулировать всех можно не только догмами, но и   навязываемыми  ценностями и представлениями об образах жизни.

Пиратские песни пели люди в 50-х, в 60-х, 70-х годах. Мы в 80-х были последними, кто горланил эти тексты. Я был последним комиссаром стройотряда «Арктур». Потом  некоторое время была тишина, и все занимались бизнесом. Потом наступила эпоха потребления, и пришло время гламурного Джека Воробья.

Боевой крейсер.

Намного меньше в нашем обществе помнят о том, что «Аврора» – уцелевший боевой Крейсер 1 ранга, участвовавший в знаменитой, пусть и разгромной, битве при Цусиме.

Когда вчерашний школьник надевает курсантские погоны и связывает свою жизнь с армией или флотом, он, в том числе, связывает жизнь с ее символами, и для него они не абстрактные, а  флаг – его Флаг, звезда – его Звезда.

Сейчас офицеры уже понимают, что власть в смутное время, в скользкие моменты, как правило, и в угоду текущей политической конъюнктуре, сдает и армию и флот. В России так было в 17-ом, 90-92-м, 96-м. И, наверное, так снова может случиться.

Офицеры к этому готовы, но когда их символы попирают те, ради которых они и призваны служить и кого защищать – это воспринимается с особой болью. Офицер сглотнет слюну горечи, смахнет слезу досады и идет тянуть свою служебную лямку  ради этих же уродов, что топчут его флаги, честь и достоинство.  И до последнего будет надеяться: «С нами – Бог и Андреевский флаг».

Символ Революции.

Следующие несколько строк для тех, кто взрослел уже после 90-х

 «Мы не были шпаной, мы галстук пионерский, сжимая в кулаке, несли из класса в класс…».

Никогда еще в истории холостой выстрел не был столь эффективным. Революция 17-го не была только переворотом устроенным большевиками за германские деньги, и не сколько, как это сейчас принято растолковывать. Революция выражала  чаяния миллионов, надежды на справедливость и на свободный труд. Тогда мечталось, что труд станет свободным, как творчество.  А свободный труд станет основой Справедливого Мiра.

В конце 80-х мы  обратно разменяли «справедливость» на «свободу», забыв предостережения Шварцевского Дракона  о «свободе для несправедливости». Кто знает, как отзовется нам этот разменянный выстрел.

«Есть у Революции начало – нет у Революции конца…»

Часть вторая.

Постиндустриальная война символов.

Мир уже давно стал квантовым, причем именно в тех самых смыслах, которые Нильс Бор и Копенгагенский физическо-философский кружок придумали для объяснения некоторых физических явлений микромира более 100 лет назад. А может он (Мiръ) всегда таким и был, но именно в постиндустриальной информационной вязкости мы научились распаковывать квантовые смыслы.

Вначале мы делали квантовой историю в угоду тому или иному «квантовому наблюдателю», потом журналистику, потом научились  делать квантовой реальность. Хочется спросить: «В угоду какому наблюдателю?». А может, она всегда таковой и была? И квантовый мир живет не в постоянно расширяющейся Вселенной, а в сознании миллиардов, как в сознании каждого. Но кто-то постоянно  пытается навязать нам одну  картинку своего сознания по телевизору.

За последние сто лет люди продали свою приобретенную (разменянную) свободу за место в потребительском стойле. Продали своих богов, свои ценности и представления о мироустройстве. Но где-то в памяти, под коркой, с оттенком сакральности, какие-то символы  еще сохранились. И  если платишь той свободой за потребительский кредит, то может, символы свои  ты ценишь  чуть дороже, и не готов за так в ломбард их заложить.

В перегруженном информационным мусором мире символы еще то немногое, что объединяет десоциализированное  общество, а потому война символов может быть куда опаснее, чем пресловутая «информационная война».

Кстати, символисты творили тоже век назад, да и молодой мировой индустриальный капитал еще  тогда не умел правовым кнутом загонять социальный планктон в матрицу потребительского стойла.

Над крейсером подняли Черный Флаг. 
Найдите мужество - признайте поражение, 
и не валите вы на этих бедолаг 
Всю яростную злобу унижения. 

Как труден первый шаг, как страшен он. 
Россия, ты опять в своей трясине. 
Но Люди есть - не офисный планктон, 
жующий в потребительской корзине. 

Судьба "Авроры" - то судьба моя, 
И знаю я, что будет возрождение, 
Позор Цусимы, Выстрел Октября 
И Черный Флаг на мачте - 
символ пробуждения. 

Дай, Бог...   

Висоп Флинтович Бор-Дягилев (в Мiру Михаил Белобородов, сотрудник проектной группы “Знаниевый реактор”)

19 октября - 7 ноября 2011г.